Олларис

ища существованья смысл
внутри себя любовь ища
хочу поэтом стать не завтра
а ща

Как страшно быть поэтом... Никогда бы не подумал. И это не потому, что им по любому придется с кем-то стреляться, или как минимум белыми перчатками разбрасываться. Оказывается, что эти райские птички, несущие чудо-эмоции одновременно имеют клювы как у пеликана и могут ими долбануть по темечку любого, кто будет не так хорош, как они сами, а это, как вы понимаете, большая половина населения.

Родился поэт. 
Ну как родился, созрел, допустим. 
Срифмовал ребёнок «кот-компот» и мамочка радостно хлопает в ладоши. 
Потом дитё растёт и рифма подрастает, уже всё по серьёзному: «кино-домино»! И уже соседи по лестничной клетке и дальние родственники аплодируют уверенно стоящему на табурете мальчишке! И дальше всё по нарастающей…

«розы-грёзы-морозы», - и мать в слезах умиления, бабка в соплях и очках, чтобы получше видеть этого маленького гения, на которого вскоре перепишет свою квартиру;

«туман-обман-дурман», – и седовласый Добрынин умиротворённо смахивает пылинку перхоти со своего плеча и спокойно идет на покой, уверенный, что передал эстафету попсовой хитовости достойному представителю фауны;

«жизнь-держись», - и вот, ещё недавние поклонники Высоцкого преданно семенят на другую строну улицы, чтобы примкнуть к новому мессии;

«небо-небыль-мне бы», - и ректор лучшего в стране лит ВУЗа полирует коленками прихожую в квартире гения, а родители блаженно наблюдают, как их чадо просят облагодетельствовать весь педсостав и поучиться в их заведении;

«кровь-любовь-морковь», - и девушки штабелями укладываются перед молодым повесой, желая отдаться, забыться, смутиться, напиться… родить ребёнка и быть рабой на веки вечные;

«стихи-грехи», - и вот Есенин начинает на том свете переворачиваться по часовой стрелке, создавая такой вихрь, что одна из рек в Сибири меняет своё русло;

«век-человек», - и Маяковский, дабы выстроить некий баланс в пространстве и времени завертелся в обратную сторону;

«сердце-дверца!»
«солнце-оконце!!»
«чувство-искусство!!!
… уф… сигаретку бы…

Все мы поэты. В душе. Глубоко в душе. И то не всегда. Временами. Когда влюбимся или когда хреново. Кто морально покрепче, тот пишет и на трезвую голову. У многих даже получается. И для этого уже не нужны жиденькие хлопки родственников в ладоши, не обязательно возвышение в виде стульчика или пивного ящика чтобы декламировать, ибо с дикцией у нас так и не сложилось, да и желающих как-то всё тяжелее заманить на литературные вечера, разве что приготовить шашлык, запастись водкой и отдать на растерзание свою дачу на все выходные. 

Но ведь «не вынесет душа поэта»! И с этим нужно что-то делать. Если не выключить закипающий чайник то сорвёт крышку. И тогда наш поэт - фантазёр и умница, находит верное решение! Если удовлетворение не идет к автору, то автор сам найдет способ удовлетворить свои амбиции. И вот уже наша недавняя «мамина радость» и «гордость литературного кружка при машзаводе» чеканя буквы на клавиатуре и гордо поднимая подбородок над тарелкой с гуляшем, бросает невидимую перчатку в виртуальную аудиторию:

«В моем идеальном трехстопном анапесте нет амфибрахия!» – и все на несколько мгновений замолкают. Кто-то подавился беляшом, кто-то просто пошел в туалет, а у кого-то завис интернет. Но поэт изрёк! И раз публика нема и, видимо, жаждет продолжения, то тут нашего поэта прорывает: «А кто из современников делал замечание Мандельштаму, что тот слишком часто использует простые глагольные рифмы?! То-то! И ничего это не банально! Просто она самая легкая, первая приходящая в голову».

Конечно, аргумент. Тем более что сравнивать себя с теми, кто в памяти у людей не потому что их предвыборные плакаты перед глазами, или потому что на ТВ и радио они в топ чартах, а просто «на душу легло» - это первое дело среди обиженных и обделённых. И главное для нокаута поэту нужно не забыть упомянуть князя Ширинского-Шихматова, который не использовал глагольных рифм вообще и намеренно их избегал, и что про него еще Пушкин написал «безглагольник пресловутый». Но зато у самого Александра Сергеевича эти глагольные рифмы на сто верст протягивались. Так что «е*ать-копать» это практически ключ к успеху!

А что у нас дальше по плану? Правильно, мероприятия по закреплению, как у альпинистов. И если не можешь сам залезть выше, то нужно того кто рядом - опустить ниже. Самое простое – прийти и принести своё «экспертное мнение». Как это выглядит? А примерно вот так:

- Можно ли узнать, какого шекспира это названо сонетом?! Сонет это… - дальше идет непереводимая игра умными словами и выдержками из двух-трёх источников: - …строгая форма, нарушение правил которой превращает сонет в просто плохой стих! Два четверостишья и два терцета. Не три четверостишья и одно двустрочие. Ни две семистрочные строфы. Два 4-стишья с рифмовкой абба или абаб, а лучше абба абаб вместе. Два терцета. Чередование мужской и женской рифмы. Именно чередование! Кроме того, каждая строфа должна быть катреном, ямб должен быть везде пятистопным или шестистопным, а не чередоваться! – тут наш поэт судорожно делает пару вдохов, так как посиневшее от натуги лицо уже начинает неметь, и завершает свой монолог: - В общем, объясните мне, чем, кроме желания не самого техничного и довольно далекого автора, это признано сонетом?!

Почувствовали гордость, да? Ну, по крайней мере, сам поэт уж точно лопает по швам от чувства удовлетворения. Наверное, это помогает? Ведь не пентаграммы же ему рисовать для привлечения вдохновения? А для творчества, как говорится, все говняшки хороши. Но… видимо не всем. Ведь есть же где-то люди, которые, несмотря на рифму или размер просто пишут. Не потому что это модно, не потому что эффектно, а просто потому, что строчка родилась сначала в сердце, а потом проросла мыслью в голове. И он просыпается утром, не успев протереть глаза, записывает на бумагу огрызком карандаша и счастливо засыпает снова. 

Такие стихи не читаются в актовом зале и в школах их не изучают. Но их любят. Ими наполняются. В них ныряют с головой. Они лечат и дают стимул жить дальше. И не важно сколько там ударных гласных или глухих согласных, какой ритм и есть ли вообще соразмерность. Там есть главное – душа. А в идеально-скроенных стихах зачастую есть блестящая рифма, но… в промежутке нет ничего, кроме набора слов. Даже самого поэта там нет.

Так и с людьми часто происходит. Если есть яркие акценты и правильно распланированная жизнь, то внутри этой жизни может не оказаться самого человека. Поэтому пусть ваши нескладные строки называют белым стихом, но сами вы не должны себе позволять оставаться белым листом. И для начала, просто снимите мишуру с эмоций, притворство с чувств, одежду с тела и… 

*а где-то фоном играла тихая музыка Иоганна Пахельбеля, серебристыми нотами рассыпая «Канон в ре мажоре», на звуки которого непременно прилетит вдохновение*