Олларис

- Детка, пора ложиться спать, - женщина заглянула в комнату, где возле наряженной ёлки всё ещё крутилась её дочурка. – Ты же все игрушки развешала, пора дать ёлочке поспать, ведь она тоже устала.

- Мамочка, а почему ёлки устают? И почему им спать нужно? А почему у неё все ветки разные? А почему… - договорить девочка не успела, её мама звонко засмеялась и подошла к дочке.

- Какая же ты у меня любознательная, - погладив малышку по кудрявым волосам, женщина присела на корточки, усадив её себе на колено. – Ты же знаешь, что те ёлки, которые растут в лесу – это обычные деревья, а те, которые приходят в дома к людям, – волшебные. Этой зелёной красавице ещё долго не спать, ей ведь ещё до Рождества нужно все истории послушать, которые ей будут игрушки рассказывать. 

- А после Рождества? Она сможет уже отдыхать? – девочка протянула руку и пальчиком тронула стеклянную сосульку на ветке, и та, качнувшись, блеснула зеркальным бочком. – Или у неё опять какая-то работа будет?

- В Рождественскую ночь она будет помогать ангелам исполнять желания послушных деток, - мама поднялась вместе с дочуркой на руках и, протянув руку, дотронулась до блестящей игрушки. – Видишь золотого ангела? 

- Да! Он очень красивый, и мне нравится, что у него в руках скрипочка. А вон там его братик, - обрадовано показала пальчиком девочка на другую сторону мохнатой ёлки.

- Нет, милая, он не братик, - улыбнулась мама. – Они, скорее, друзья, ты же видишь, они разные: он и крылышки сложил по-другому, и личико более румяное, и играет второй ангелочек на дудочке.

- Он похож на луну, такой же серебристый, - обрадовалась девочка. – А второй – как солнышко, золотой!

- Верно, они разные, но лучше их все же повесить на одну веточку, чтобы они не скучали.

- Нет, я хочу, чтобы с двух сторон у ёлки были ангелочки, - настаивала девочка. - Они же всего лишь игрушки, какая им разница, где висеть?

- Какая же ты у меня милая, - засмеялась женщина. – В рождественские истории игрушек веришь, а в то, что ангелы будут скучать друг по дружке – нет? Ну, хорошо, ты у нас взрослая девочка и сама можешь решать, как будет лучше для твоей ёлки.

- Да, так красивее, а истории свои они и так смогут рассказать, ведь если в комнате будет тихо-тихо, то ёлка всех сможет услышать.

Согласившись с девочкой, женщина поставила дочку на пол и пошла стелить постель, а малышка осталась пожелать игрушкам спокойной ночи. Погладив стеклянного оленёнка, коснувшись большого красного шарика и раскрутив плоскую искристую снежинку, девочка привстала на носочки и погладила золотого ангела.

- Не скучай, ведь вы не так далеко, а пока мы все будем спать, и в доме будет тихо, вы сможете переговариваться со своим другом, - подмигнув ему, малышка обежала ёлку и тронула пальчиком серебряного ангела. – И ты на меня не сердись, ведь вас всего два, и мне хотелось вас красиво, как серёжки, на ёлочку повесить, она же тоже девочка и хочет быть нарядной. Видишь, я и бусы ей подарила, и фонарики. А если хочешь… - малышка наклонилась к розетке и включила гирлянду. Вмиг вся елка засверкала яркими огоньками, которые отсвечивались россыпью зайчиков от искристого дождика и глянцевых игрушек. – Вот видишь, вам тут будет весело, и вы всю ночь сможете рассказывать свои истории. А теперь я ухожу.

Малышка, шумно топая, прошлась по комнате до выхода, а потом, на носочках вернулась, остановилась возле стены и прикрыла ладошками глаза. Она, как и все дети, была просто уверена, что если закрыть глазки, то и её никто не увидит. Очень уж хотелось маленькой девочке подсмотреть за игрушками, и она, потихоньку раздвинув пальчики, посмотрела одним глазиком на ёлку. Странно, но никто из игрушек не пошевелился, и даже её ангелочки не начали перешептываться друг с дружкой. Она снова прикрыла крошечными ладошками глаза и снова выглянула. Ничего. Вздохнув, девочка опять подошла к пышной красавице и, подув на серебряного ангела так, что тот закружился на тонкой ленточке, улыбнулась. Покружилась и сама малышка, напевая какой-то мотивчик и, помахав напоследок маленькой ручкой, выбежала из комнаты. Через несколько секунд она снова вбежала, встала на носочки, сняла с веточки золотого ангелочка со скрипочкой, положила его на ладошку и, прошептав: «Нет, всё-таки я заберу тебя с собой», - убежала в детскую комнату спать…

За окном завели хоровод крошечные сахарные снежинки, а метель, негромко напевая тонким голоском, наряжала деревья в пышные подвенечные платья. Ночь тепло укутала всю землю в снежный плед, и лишь жемчужины звезд на бархатном небе подмигивали сонным домам. Тонкая задумчивая луна, неспешно прогуливаясь по мохнатому зимнему небосводу, заглядывала в окошки и подсматривала цветные сны маленьких детей. Если бы в ночь перед Рождеством где-то прокрался серый беспокойный сон, она бы тут же прогнала бы его своим прозрачным серебристым лучом.

Вот здесь, в комнате за тонким тюлем, где на окне стоит горшок с розовой геранью, спит маленький мальчик, возле его кроватки сидит большой плюшевый медвежонок, который охраняет его сон. А вот за соседним окошком, где на занавесках нарисованы маленькие клоуны, спят двое малышей, похожих друг на дружку, как капельки воды. Луна невесомо провела серебристым лучиком по светлым волосам обоих близнецов и улыбнулась. Хоть внешне они были очень похожи, но у каждого из двух маленьких человечков были свои любимцы: возле правой кроватки на стульчике лежала пластмассовая сабелька, а под ним – машинка с тремя колёсиками; на кровати слева спал малыш, сжимающий в руке маленького пушистого зайчика. На лице мальчика играла нежная улыбка, словно игрушка рассказывала малышу что-то очень весёлое.

Легонько дунув изморозью на окно, луна оставила кружевной рисунок на стекле детской комнаты и поплыла дальше проверять, как спят маленькие детки в канун Рождества. Вот за одним из окон весело перемигиваются фонарики, и луна, наклонившись к маленькому домику, заглянула в окошко, за которым светилась огоньками ёлка. Собираясь уж идти дальше, луна вдруг услышала тоненький голосок и остановилась. Снова заглянув в комнату с зелёной красавицей, украшенной яркими игрушками, она заметила маленького серебряного ангела, который тихонько звал кого-то.

- Юми! Где ты, Юми? – голосок был чистым, как колокольчик, но звучал очень печально.

Луна заглянула в заснеженное окошко и спросила:
- Кого ты зовёшь, малыш? 

- Друга своего. Он ещё вечером был здесь, а сейчас, когда люди ушли спать, я его не слышу. Мы весь год находились вместе, в одной коробке, а сейчас нас разлучили, и я бы очень хотел к нему всё же добраться, но не могу, потому что ленточка меня не пускает, и мне только и остается, что звать его.

- Кто твой друг, которого ты зовёшь так красиво? – спросила луна и протянула тоненький прозрачный лучик к серебряному ангелочку, погладив его по белым волосам. 

- Юми – золотой ангелочек. Он очень красивый, и я любил слушать его смех, он звучал лучше, чем музыка, и сейчас мне без него грустно, - в печальных глазках серебряного ангелочка появился кристаллик слёзки.

- Не печалься, малыш, я помогу тебе найти твоего друга, - успокоила луна. - Ты мне только скажи, как я его узнаю?

- Если увидишь искорку - яркую, как осколок солнышка, – это и будет мой Юми, - вдохновенно проговорил серебряный ангелочек.

- Хорошо, тогда ты пока сыграй на своей дудочке, ведь сегодня рождественская ночь, и игрушки на ёлке не должны грустить, а я пока поищу твоего друга, - и луна скользнула лучиком по зелёной красавице, осмотрела всю празднично украшенную гостиную и, не найдя и следа от маленького Юми, пошла дальше искать золотого ангелочка. 

Заглядывая во все окошки старого дома, луна всё же нашла друга серебряного ангела, он спал на белоснежной подушке, рядом с маленькой кудрявой девочкой. Забрать его с собой она не решилась, поскольку проснувшись рано утром девочка расстроилась бы, не найдя рядышком с собой любимую игрушку, а плакать маленьким человечкам в Рождество строго-настрого запрещается, по дому должен разлетаться их смех, и их личики должна освещать улыбка.

Луна снова скользнула в гостиную комнату, где тихонько играл на своём чудесном инструменте серебряный ангелок. Дождавшись, когда музыкант закончит и спрячет свою дудочку под поясок, луна протянула свой лучик и предложила ему ступить на эту мерцающую дорожку.

- Если ты не боишься, я отведу тебя к твоему другу.

Серебряный ангел сделал уверенный шажок, и лунная тропинка колыхнулась, но он лишь покачнулся и шагнул второй ножкой.

- Я ничего не боюсь, и если нужно будет, пойду за Юми хоть на Северный полюс, - приподняв личико и сжав губки, серебряный ангелочек посмотрел на луну.

- Да нет же, малыш, вовсе не нужно идти так далеко, он спит в соседней комнате, но чтобы добраться к нему, тебе придется преодолеть трудности.

- Ради Юми я готов, - сказал ангелочек, и вдруг, как по волшебству, ленточка, держащая его на еловой ветке развязалась и медленно кружась, полетела вниз к подножью ёлки.

В следующий миг малыш-ангел очутился по другую сторону стекла, на заснеженном подоконнике. Босые ножки тут же озябли, а ручки стали подрагивать от пронизывающего ветра. Потрепыхав маленькими пушистыми крылышками, он всё высматривал, как бы ему спуститься вниз, чтобы добраться до соседнего окна, за которым спокойно посапывает его друг Юми. Внезапный порыв ветра швырнул в малыша снежком, и тот тут же упал на коленки, но снова поднялся и поправил свою дудочку за пояском. Луна уж было протянула ему свой прозрачный луч, но внезапный хруст заставил обоих замереть, и вдруг с козырька сорвалась большая скользкая сосулька и, подбив под коленки серебряного ангела, понеслась вместе с ним вниз. Малыш еле успел упасть на холодную ледышку и обхватить её ручками, а острая сосулька все неслась вниз, ударяясь о ветки кустов, о пенек старой спиленной яблони, вдоль заснеженной клумбы, пока не пролетела через весь двор и не остановилась возле калитки, застряв носом в сугробе и сбросив ангелочка на снег. 

Луна легонько коснулась лучиком малыша, который неподвижно лежал на снегу, распластав свои крылышки. Пройдясь по белым волосикам и коснувшись длинных ресничек, луна негромко позвала ангелочка, и тот открыл глазки и приподнял голову.

- Я заснул? – не понимая, что с ним приключилось, спросил серебряный ангелок.

- Ты очень воинственно оседлал грозную сосульку и спустился вниз, - улыбнулась луна. – А теперь подними головку и посмотри вон на то окно. Видишь, где висят большие бумажные снежинки? Именно там и спит твой друг.

- Юми, я иду к тебе! – выкрикнул малыш и, встав на ножки, начал вытягивать их по очереди из сугроба, чтобы со следующим шагом снова проваливаться по колено в пушистый снег. Он падал, размахивая крылышками, пытался подняться, снова застревал в сугробах, выбирался на твердый наст и упорно продвигался вперёд.

- Так ты очень долго будешь добираться и можешь по пути вовсе замерзнуть. Тогда твой друг не дождется тебя, - стала поучать луна. – Ты взмахни крылышками и перелети через весь заснеженный двор, а там уж и до Юми рукой подать.

Серебряный ангелочек опустил свою голову и пожал маленькими продрогшими плечиками.
- Я не умею летать, - он поднял глазки вверх и посмотрел на луну. – Я теперь не смогу к нему добраться?

- Хм… Я что-то придумаю, - задумалась луна и исчезла за мохнатым сизым облаком.

Пока малыш помогал себе ручками, вытягивая ножки из рыхлого снега, и снова ступал в сугробы, луна шепталась с ветром и метелицей, придумывая, как бы им помочь ангелочку преодолеть весь нелёгкий путь через огромный двор. Уже через несколько минут, когда все трое тихонько засмеялись, и было понятно, что они что-то придумали, луна позвала ангелочка: «Малыш, обернись».

Серебряный ангелок остановился и повернул голову в сторону, откуда доносился голос. То, что он увидел, испугало его до ужаса: посреди двора стояло большое белое чудище из трёх шаров, с красным пластмассовым ведром на голове, морковкой, торчащей из лица, двумя картошками вместо глаз и двумя размашистыми ветками вместо рук. Чудовище завывало, жадно махало ветками и шептало: «Съем, съем тебя…» 

Испуганный ангелок замер на какую-то секунду, громко икнул и, тут же расправив крылышки, начал быстро-быстро махать ими. Он и сам не заметил, как чудище стало удаляться и вовсе стало маленьким, а сам он оказался на подоконнике того самого окна с бумажными снежинками. Только там он смог отдышаться и почувствовать, что вовсе ему и не холодно, а путь через двор он преодолел за какие-то секунды. Пока он оглядывал огромный заснеженный двор, луна тихонько смеялась и благодарила метелицу за испугавшие малыша завывания и шепот, а ветер – за страшные взмахи руками-веточками. За то, что толстенький снеговик согласился помочь проказнице-луне напугать ангелочка и заставить того взлететь, луна подарила снежному добряку звёздочку, которая теперь сияла на нем, словно брошка.

- Ну что, оказывается, ты умеешь летать? – улыбнулась луна и пощекотала крылышки ангелочка.

- Нет, это я просто от испуга, - стеснительно пожал плечиками малыш.

- Ну, теперь тебе осталось и вовсе чуть-чуть. Взлети на форточку, и я проведу тебя в комнату.

Маленький ангелочек помахал крыльями, но ничего не произошло. Он наморщил свой ровненький лобик, сжал кулачки и снова начал махать пушистыми крыльями. Но опять ничего не происходило. Малыш уж совсем расстроился и присел на корточки возле окна, прижавшись ручками к стеклу комнатного окна и стараясь разглядеть в свете ночника своего друга Юми. 

- Неужели я к тебе так и не попаду? Разве может быть такое? – с грустью размышлял малыш и встал на коленки, прижавшись лбом к стеклу.

Но вдруг он увидел, как в комнату вошёл большой рыжий кот и направился к кровати маленькой девочки. Серебряный ангелок весь напрягся и стал внимательно следить за толстым котом. Тот, легко вспрыгнув на прикроватную тумбочку, замер, разглядывая новую блестящую игрушку на подушке у девочки. Ангелок вдруг стукнул ладошкой по стеклу и прокричал: «Юми, проснись!», - но его никто не услышал, а кот протянул лапку и легонько тронул ленточку золотого ангелочка.

- Прочь! Немедленно убирайся, рыжее чудовище! – закричал серебряный малыш и грозно стал колотить крошечными кулачками по стеклу. 

Кот удивлённо поднял бесстыжую усатую морду и, казалось, что хмыкнул, как будто он заметил за окном защитника и теперь специально хотел сделать какую-то пакость. Повернувшись хвостом, толстый котище помахал своей метёлкой, чуть не зацепив спящего Юми, и снова повернулся мордой, хитро прищурившись. А малыш-ангелок продолжал бегать по подоконнику и прикрикивать на кота, чтобы тот не смел трогать его друга. Хитрющий кот снова протянул лапку и зацепил коготками ленточку, которая была привязана к маленькому Юми. Этого серебряный ангелочек не смог выдержать и с криком: «Ух, я тебе сейчас задам трёпку, рыжий разбойник!» - вспорхнул вверх и сел на форточку. В следующий миг возникла лунная дорожка сквозь стекло и осветила путь до той самой подушки, на которой спал друг. 

Малыш, как стрела, полетел к кроватке и тут же начал кружить над бесстыжим котом, собирающимся обидеть маленького сонного золотого ангелочка. Серебряный ангел все старался задеть кота, дернуть за ус или просто накричать, но рыжий толстяк лишь вяло отмахивался когтистой лапкой, и тогда воинственный музыкант достал свою дудочку и что есть мочи дунул в нее, приставив к самому уху котища. Уже через миг рыжий проказник свалился на пол и тут же удрал из комнаты, едва не прищемив себе дверью лохматый хвост…

- Ями? – раздался чистый, как хрустальный колокольчик, голос золотого ангелочка.

- Юми! – воскликнул серебряный ангел и тут же подлетел к своему другу, усевшись на белоснежную подушку. – Я искал тебя!

- А я ждал тебя, - улыбнулся золотой малыш и засмеялся. – Я знал, что ты непременно ко мне вернёшься.

- Я не оставлю тебя никогда, - Ями взял своими холодными ладошками ручки друга и пошевелил своими крылышками.

- И ты теперь летать умеешь! – восхитился Юми. – Это волшебство!

- Ради дружбы и не на такие чудеса можно отважиться, - серебряный ангел погладил крылышки золотого ангелочка, и малыши тихонько засмеялись.

- Тем более в Рождество, - согласился Юми, и друзья улеглись рядышком с кудрявой головой девочки на подушке, держась маленькими ручками и улыбаясь друг другу.

А луна, погладив малышей по крошечным, но таким сильным крылышкам, поцеловала каждого в душистую макушку и мягко прикрыла им глазки, чтобы всем им, вместе с юной хозяйкой этой детской комнаты показать красивые, яркие и очень добрые сны…

Наутро девочка проснулась от шепота мамочки: «Детка, просыпайся, Рождество пришло». Малышка тут же открыла глазки и села в постели.

- Мама, мамочка! Мне такой сон приснился! Про моего золотого ангела! – оглянувшись, девочка бережно подняла с подушки своего ангелочка и прижала его к щеке. – Не грусти, маленький, я тебя сейчас же отнесу к другу.

Вскочив с постели и надев тапочки на ножки, девочка, путаясь в длинной ночнушке, побежала в гостиную комнату, на ходу выкрикивая: «Мамочка, мне срочно нужно отнести Юми!» Мама, удивленная таким порывом с утра, поспешила за дочуркой в большую комнату. Войдя, она увидела, как девчушка потянулась к еловой ветке, на которой висел серебряный ангел, и погладила его пальчиком. Потом она что-то прошептала золотому ангелочку и повесила его совсем рядышком, так что казалось, будто они держатся за ручки.

- Ты всё же решила не разлучать друзей? – улыбнулась женщина и подошла к ёлке.

- Ну да, иначе Ями пришлось бы каждую ночь пробираться через двор, застревать в снегу и пугаться снеговика, чтобы найти своего Юми.

Женщина не совсем поняла эту историю малышки, но сомневаться нельзя было, ведь так мало времени отводится детству, когда люди ещё верят в чудеса, любят сказки и готовы на многое, чтобы дождаться настоящего чуда. Она подняла дочку на руки и подошла к застывшему окну комнаты. Поставив девочку ножками на подоконник, поцеловав её в щёчку и протерев теплой ладонью стекло, она посмотрела на улицу. Девочка повторила всё за мамой: коснулась крошечной ладошкой холодного стекла, потянулась за поцелуем к мамочке и тоже стала рассматривать улицу. Весь двор был устелен ровным слоем свежевыпавшего искристого снега, который переливался и блестел, как драгоценные камушки. Солнце играло в каждом кристаллике снега, яркими зайчиками отпрыгивали лучики от тонких сосулек на крыше сарая, а каждую досочку забора зима нарядила в пушистую шапочку снега. И только у калитки были странные следы, очень похожие на бабочек. Женщина и девочка переглянулись, и каждый подумал о своём: мама решила, что это какая-то ночная птичка, а малышка точно знала – это был её ангелок.